Мусохранов Евгений Сергеевич (1937)

Плечо старшего друга

Оно часто поддерживало горняка в начале трудового пути. Позже Евгений Сергеевич сам стал классным наставником. Примером для подражания.

Евгений Мусохранов неплохо владел и словом, и пером, поэтому оставил после себя немало произведений газетного формата. И в каждом из них он обязательно говорил про главного наставника всей трудовой жизни – первого бригадира Геннадия Николаевича Смирнова, который сформировал личность своего ученика. Поэтому рассказ о Евгении Сергеевиче немыслим без воссоздания того времени, а именно – ситуации, повернувшей непростую жизнь сначала агрария, потом – «антишахтера» (слово придумал сам Евгений), в завершении трудовой карьеры – Героя Социалистического труда в сторону рабочего подвига. Итак…

Январь 1973 года. В областном комитете партии собрались вожаки передовых шахтерских бригад бассейна. Намечались рубежи третьего, решающего года пятилетки. Бригада Геннадия Николаевича Смирнова с шахты «Юбилейная» взяла обязательство добыть 500 тыс. тонн угля. А спустя несколько месяцев эта цифра увеличилась вдвое. Миллион тонн за год! На такое в Кузбасском бассейне еще никто не замахивался. Да и в самой бригаде, если и заходил разговор об этой круглой цифре, то с непременным кивком на Донбасс – это там, мол, Владимир Музренко планы подобные строит, только выйдет ли что?

Несколько другой взгляд имели специалисты и ученые-угольщики. Главный резерв повышения производительности очистных бригад кроется в концентрации горных работ, увеличении нагрузки на выемочный блок и повышении коэффициента машинного времени забойного оборудования. Разработанная технологическая карта предусматривала рациональную прокладку водоводов необходимого диаметра, обеспечивающих для гидроотбойки нужное давление воды, виды и способы крепления выработок и сопряжений, порядок отработки заходок и резервирование очистных забоев.

Высокопроизводительная работа с соблюдением технологических режимов была организована по пласту мощностью 3,7 метра. Выемка угля велась гидромониторами ГМДЦ-3М, проходка выемочных штреков и подготовительных выработок для дальнейшего развития горных работ – комбайнами К-56МГ. Результат оказался блестящим. Перспективность и большие возможности новой технологии подтвердились и работой в первом квартале 1973 года.

Вспоминает Геннадий Смирнов:

- Вообще-то в бригаде впервые о миллионе заговорил не я. Это Мусохранов, Ковалев – они «воду мутить» стали. Я даже сдерживал ребят. Подумайте сами: ведь и полмиллиона еще никогда не покорялись гидродобыче, а тут – миллион! Но когда за первый квартал добыли 274 тысячи тонн – тут и мне отступать стало некуда. Получился ведь миллион! Даже меньше чем за год. Именно в это время и появился «Договор о научно-производственном сотрудничестве бригады Г. Смирнова и ИТР шахты «Юбилейная» с научными работниками лаборатории систем разработки пластов пологого падения, лаборатории отдела технолого-экономических исследований и пусконаладочного управления ВНИИГидроугля». Позже возникла целая творческая группа, куда вместе с учеными вошли начальники участков и бригадиры. Я тоже состоял там. Предстояло экономически и технически обосновать возможность добыть на 30-м пласте «Юбилейной» следующий – очередной - миллион тонн угля, разработать план научной организации труда и технологические карты. Помимо участия в группе я вместе с товарищами собирался и во всем остальном помогать бригаде, которая пойдет нашей дорогой и тоже замахнется на миллион. Мы решили, что будем наставлять тех ребят. Но кого же мы будем наставлять?

Действительно - кто из очистных бригад в то время мог приняться за такое нелегкое дело? «Создавать будем не просто бригаду, - решили на парткоме, - а бригаду комсомольско-молодежную из сознательных и преданных работе парней». И вдруг кандидатура возникла, причем одновременно как у партийного руководства, так у производственников. Женя Мусохранов.

Человек с очень непростой биографией. В прошлом у него было немало метаний, и далеко не все его поступки поддавались традиционной логики. Был он местный, родился и вырос в семье потомственного шахтера-взрывника. Школу-семилетку кончал в окружении терриконов в самом что ни на есть в то время шахтерском городе Ленинске-Кузнецком. Казалось бы, куда ему после этого, как не в шахтеры? Так нет, надумал поступать в сельскохозяйственное училище, готовившее механизаторов широкого профиля. Заметьте – принимал такое решение в 1952 году, когда молодые парни наоборот, стремились уехать из деревень. А он на их место собрался.

Почему он так решил, Женя и сам не знал. Может, оттого, что училище находилось в Новосибирске, и его ждало путешествие, о котором он давно мечтал? Своего добился. Закончил через год училище и получил назначение в один из новосибирских колхозов. Работал трактористом. А позже перебрался ближе к дому, тоже в колхоз, но уже в кузнецкий, недалеко от родного городка. Всю жизнь Мусохранов с теплотой будет вспоминать о сельскохозяйственном начале своей самостоятельной трудовой жизни. Как ни трудно было жить в деревне, зато он хорошо узнал технику, что впоследствии ему весьма пригодилось.

Но куда денешься от шахты, живя в Кузбассе? Затянула она и Мусохранова. Не сразу затянула, а слегка, чтобы не вспугнуть, что ли. Он устроился бульдозеристом в контору, в обязанности которого входило заливать жидкой глиной выработанные под землей пространства. Еще не уголь, но уже не земля. Бурились скважины, и через них глина загонялась вниз. Вот такая неожиданная работенка, которую позже он сам называл «антишахтер» - залечивающий раны и ссадины, которые наносили земле горняки.

Отсюда уже был всего один шаг до настоящей шахты, и Женя его вскоре сделал: перешел на подземную работу мотористом. Сам объяснял этот очередной поворот в судьбе с юмором:

- Под землей и летом и зимой одна температура. А на поверхности столько месяцев морозы. Холодно работать на бульдозере, особенно, когда его заводишь от рукоятки. За что ни возьмешься – все холодное. Зевнешь, и собственная кожа пристынет к металлу. А в шахте хоть и тяжело, но зато руки не мерзнут.

Опять же спрашивается: разве мало в Кузбассе шахт, где может проявить себя настоящий парень? Так нет же. Собрал Женя Мусохранов нехитрый багаж, отправился на станцию, купил билет в общий вагон и покатил в Донбасс. И опять не мог точно сказать, почему так поступил. Может, снова дала знать тяга к странствиям, а может, он там тепла искал. Попал на знаменитую шахту «Трудовская» в бригаду – к кому бы вы думали? К Самому Ивану Ивановичу Стрельченко (1). Конечно, был еще только 1958 год, и всесоюзная известность этой шахты и самого Стрельченко были еще впереди, но тогда уже и «Трудовская», и ее бригадир находились на хорошем счету. Останься Женя на той шахте, его бы нашла всесоюзная слава еще раньше, чем на «Юбилейной».

Оформился он к Стрельченко грозом, но здесь ему не по понравилось: слабомощные платсы, и полутора метров в них не будет. Это-то после кузбасских толщей! В выработках «Трудовской» местами приходилось ползать или же основательно пригибаться. Бригада Стрельченко брала уголь с глубины 900 метров, и жара там была такой, что Мусохранов начал с тоской вспоминать о сибирских морозах, все с себя сбрасывал, даже последнюю майку, все равно ему было жарко, и соленый пот стекал ручьями. Продержался он у Стрельченко ровно год. После взял расчет и поехал домой.

Однако, работа рядом с молодым еще Стрельченко сослужила хорошую службу. В бригаде чувствовалась дисциплина и слаженность, работала там одна молодежь, но климат был такой, что желторотые птенцы быстро начинали летать. Пригодилась Мусохранову такая школа, особенно когда он сам стал бригадиром комсомольско-молодежной…

Но до этого было еще неблизко. А дома в Ленинске-Кузнецком встретила его жена, Нина Андреевна. Она была секретарем комитета ВЛКСМ электролампового завода и в свое время, будучи сама во власти комсомольской романтики, не противилась отъезду мужа в Донбасс. А его возвращение восприняла как окончательное воссоединение семьи. Но осенью непросто было устроиться н шахту. Места под землей для Мусохранова не нашлось, и он опять обосновался на поверхности, оформился бульдозеристом в контору, где работал прежде. Впрочем, туда его взяли неохотно, так как трудовая книжка отнюдь не свидетельствовала о постоянстве. «Я тебя возьму, - говорил прораб, - а ты опять сбежишь». Оказался прав. Правда, «сбежал» Евгений года через три. Опять на шахту. И теперь, под землей должен был начинать все сызнова. Побыл какое-то время в доставщиках, потом – в такелажниках. Выучился на проходчика, на машиниста горного комбайна. И в конце концов стал бригадиром, трудом добился назначения на самостоятельную работу.

Вспоминает так:

- Трудно было сказать «да». Такая огромная нагрузка на комсомольско-молодежную бригаду, которой, по сути дела еще нет! Это позже ко мне – непростыми уговорами, беседами, наставлениями – перешли 25 человек из прежнего, смирновского коллектива. Остальные все – новички. Так, под давлением обстоятельства, родилось действительное коллективное наставничество.

Первые недели – первые неудачи. Откуда они? Мешали аварии, отсутствие опыта, знаний, нарушения трудовой и производственной дисциплины. «Что делать? – задавался вопросом Евгений, - учить неопытных или уголь давать, сколько сможем?» - «Все вместе надо делать», - советовал Геннадий Николаевич Смирнов. Нелегко давалось ему спокойствие, переживал сильно.

Учиться всему пришлось на ходу. Наставники старались помочь каждому, если надо было – оставались во вторую смену. И техника в руках молодежи становилась все послушнее. Комбайны шли быстрее, однако аварий не убавлялось. Взялись за воспитание у членов бригады хозяйского отношения к горной технике. Сплачивала общая цель – миллион. И ведь был добыт! 16 декабря на шахтовом митинге доложили всем: есть два миллиона на «Юбилейной» – у Смирнова и у Мусохранова. И тут же была поставлена новая задача – иметь на шахте не две, а три бригады-миллионера. Третья – Рима Мингулова, она ведь не раз достигала высокого уровня годовой добычи. А бригады Геннадия Смирнова и Евгения Мусохранова должны стать ее наставниками.

- Достигли мы много, - вспоминал Евгений Сергеевич, - главное здесь не миллионы. Мы получили урок нравственности, урок бескорыстности, преподанный нам коллективным наставников. Будем продолжать его уже в качестве учителей.

Высокие награды, честно заработанные всей жизнью – это и есть урок для будущиз и настоящих шахтеров.

НАГРАДЫ:

Героя Социалистического Труда, 2 ордена Ленина, орден Трудового Красного Знамени, Знака "Шахтерская слава", Лауреат премии Кузбасса 1974 года.

Источники: книга Геннадий Смирнов, «Повесть о семи миллионах», м., «Советская Россия», 1982, «Кузнецкий рабочий», «Кузбасс», «Комсомолец Кузбаса»книга В.Кузнецов, «Своя строка в истории», Кемеровское книжное издательство, 1976