Двухпудовка для сына


Герой Кузбасса, если он по угольному профилю, - обязательно мужик в возрасте далеко за сорок, с профстажем больше двух десятков лет, при букете профболезней, с личной памятью об умерших шахтах и неспешным путем по ступенькам к высшей рабочей квалификации - бригадирской. У него большие крепкие руки, а после смены, до душа, на угольной маске лица зубы и белки глаз блестят особенно пронзительно.

Звание это не дают ни за умение красиво говорить с трибун или варить борщ с галушками, ни за то, что можешь петь русские народные песни или что ты - просто хороший человек и семьянин.

Хоть, конечно, геройству такие личные таланты не помеха…

Сергей Анатольевич Лапин, Герой Кузбасса с первого участка полысаевской шахты "Заречная", человек, для профессии чрезвычайно типический. О чем сегодня и попытаюсь рассказать.

***

До Сергея шахтеров в роду Лапиных не было: и отец, и мать - строители. Из другой родни шахтером был дядька, но это было далеко, в Донбассе, и на выбор профессии не влияло никак.

Так что Сергей пошел по стопам родителей – сначала в строительное профтехучилище, потом до армии несколько месяцев работал монтажником железобетонных конструкций.

Отслужил – и попал на перепутье. Звали на старое место, отец мечтал о строительной династии, но впереди - новая жизнь, а у невесты вся родня шахтерская, и если строители зарабатывали максимум полторы сотни, то шахтерская зарплата как минимум втрое больше…

- Молодой, свадьба нужна, жить надо… Так что выбора большого не было, - вспоминает Лапин теперь.

Попал на шахту «Кузнецкая» подземным горнорабочим, после курсов стал горнорабочим очистного забоя в бригаде Лияскина, и «…Геннадия Дмитриевича до сих пор считаю учителем номер один. Человек, как говорится, от бога шахтер. Знал свое дело от и до, мог везде работать, и нас так же учил…»

«Кузнецкой» Лапин отдал полтора десятка лет, до 1998 года. Когда шахта закрылась, перешел на «Заречную», которая по кадрам процентов на семьдесят родом с «Кузнецкой». Сюда переходили звеньями, бригадами, участками…

«Заречная», кстати сказать, шахта непростая. Заработала в августе 1953 года, проектная мощность 150 тысяч тонн угля в год, первая гидрошахта в стране. В 1994-м в связи с отработкой благоприятных для гидродобычи пластов и переходом на «сухую» технологию ее закрыли на реконструкцию. Период этот выпал на сложные для угольной отрасли годы. Не было средств на модернизацию основных фондов, встал вопрос о закрытии шахты.

Тем не менее нашелся собственник, шахта выстояла, превратившись в одно из лучших предприятий по добыче в Кузбассе. За последние 10 лет количество рабочих мест выросло с 230 до 2500, объем годовой добычи - со 132 тысяч до 5 миллионов тонн угля.

По итогам работы за 2007 год по среднесуточной нагрузке на очистной забой «Заречная» вышла на первое место среди угледобывающих предприятий России. Бригада-миллионер Лапина годовой план выполнила еще в начале декабря, выдав на-гора 2,3 миллиона тонн «черного золота». В тот год он и получил Героя…

***

Владимир Ульянов – небольшой, подтянутый, в ладно сидящем костюме – директор «Заречной». Увидел его – подумал: или бывший военный, или спортсмен.

- В прошлом году выдали 5,3 миллиона, по добыче всех здесь обошли, в Кузбассе вторые после «Распада», - говорил четко, внятно, негромко: так говорят те, кто уверен, что их слушают и слышат. - Другой уровень добычи, техники, отношения к технике. Но, хочу оговориться, в свое время, когда начали переходить на «сухую» шахту, здесь зарплата была выше, стабильнее, поэтому здесь как бы собрались сливки горняцких династий, которые что-то могут, что-то умеют и хотят. Потом принимали тоже сильных. Поэтому шахту и раскрутили быстро: 1999 год – миллион, 2000-й – два, и пошло, пошло...

Пытаю про Лапина, отвечает:

- Хорошо его, близко помню с 1984 года, потому что он звеньевым на нашем участке уже был. Парень видный, грамотный, сразу себя проявил. У нас система немного другая была, не как сейчас. Приходит человек на участок – уже с правами горнорабочего очистного забоя, проходит все этапы подготовки – начиная с первой смены, когда на смене находится руководство вместе с бригадиром. Бригадир отмечает, подходит к начальнику участка, говорит, что этот человек достоин быть грозом... Ему выделили за хорошую работу половину дома - мы хозспособом строили поселок. Тем более парняга активный, крепкий, занимался гиревым спортом. Почему все это помню – я сам кандидат в мастера спорта по лыжам, поэтому спортсменов люблю. Свой человек, мы тогда олимпиады проводили всегда к Дню шахтера, он тягал хорошо гири…. Сюда пришел сразу звеньевым, на время отпуска бригадира оставался за него, проявил организаторские способности, звено все-таки 12 человек, бригада – 90, надо суметь управлять. И мы его в 2006 году осенью поставили бригадиром. Умный, общительный, дураков вообще не держим, как у нас говорят…

***

- Сергей Анатольевич, кто не сможет работать в шахте?

- Слабый. Слабый духом и слабый телом. Ну, как... Есть люди, что и неохота, и еще что-то. Будем говорить, не то что ленивый, но нет целеустремленности. Ну, не хочет себя пересилить...

- Но ведь в большой бригаде все равно можно немножко в сторону отойти...

- Нет. Каждый человек занимает свою должность, свое рабочее место. Один это делает, другой - и в совокупности получается уголек добываем, и все прочие дела... А комбайнер, допустим, на комбайне приехал наверх, если он что-то не успел сделать - комбайн стоит, лава встала. Приехали мы вниз. Если тот, кто по лаве работает, что-то не успел, например, секции задвинуть, - комбайн дальше не поедет. Вот и все. Все это звенья одной цепочки. Оно так и зовется - ЗВЕНО.

- Трудно ли было собрать такую бригаду?

- Будем так говорить, я мало кого собирал. Взял фактически готовую бригаду и постарался ее сохранить - потому что знал этих людей. Я же не со стороны пришел, начинали-то мы все вместе.

- Такое бывает, что вышел на-гора и стал другим человеком?

- Если ты человек обязательный, если ты человек ответственный, ты и по жизни такой. Исключения бывают очень редко.

***

Мы вспоминаем трудные годы реструктуризации угольной промышленности, когда умирали шахты, когда он, Лапин, вместо денег нес домой мешок муки и горсть мелочи. В те годы многие, он не исключение, выживали огородами, свиньями да гусями, которых выращивали сами. Многие именно тогда бросили шахты. Но в других профессиях «…будем так говорить, нашли себя единицы. Уходили трудно, а приживались еще труднее».

Страшное время, сломанные люди, порушенные судьбы…

Но как там – все к лучшему в этом лучшем из миров?

Сегодня бок о бок с Лапиным-старшим трудится сын Александр, а с полгода назад династия Лапиных выросла в полтора раза: в табельной теперь работает жена Сергея Анатольевича. Здесь, на «Заречной», считают, что хорошо это - династии.

Внуку Даниле, сыну Александра, два года. Три внучки - Аринка, Алинка и Аделинка, последняя родилась буквально в январе, - живут в Германии. Старшая дочь поехала, тогда еще с одной дочкой и мужем, к его родне, так и прижились.

- Ездили туда один раз, - улыбается Лапин. - Нормально люди живут, нам еще далеко до них. Порядочек, чистота, никто никуда не торопится. Живут размеренно; старики вот такие вот, лет по 70, по 80, на великах катаются, думают: мне еще жить. Они в свои 80 не доживают, не загибаются, стараются форму держать...

***

- Скажи, за 30 лет, что в шахте, профессия изменилась? Ведь те же комплексы, те же люди…

- Нет, комплексы совсем другие, комбайны – только мечтать. Если бы в то время такое было, то… Мы б в то время, как говорится, к коммунизму пришли. Совсем другие комплексы. Они управляемые. Работать на них проще и легче. Это как на «Тойоте» и «Запорожце»… Будем так говорить – грубо говоря, мягко выражаясь, – мы тогда 500 тысяч тонн давали в год. Сейчас при близких условиях на похожих пластах даем 250 тысяч тонн в месяц. При прежнем количестве людей.

- Сравни: гроз тогда и сегодня?

- Если туда вернуть – вряд ли сможет. Да, тогда 500 рублей – большие деньги, но, допустим, если эту молодежь да в наше время, я думаю, мало кто, поработав здесь, ушел бы туда. Половина бы рассчиталась и убежала.

- Сын сам решил пойти на шахту?

- В принципе, я настоял. Он больше к спорту тянулся, футбол пинать хотел. В горном техникуме всегда первые места занимал по бегу и даже по городу – первые. Сейчас в институте учится... Просто я понял, что он сомневается. Что и туда, и сюда хочется. Сказал: отучишься, не понравится – хоть будет у тебя образование. Всегда можешь пойти куда-то в другое место. Послал учиться: отучись, а потом уже будешь смотреть…

- Смотришь на сына со стороны - как тебе он?

- Молодец. Будем говорить, и передо мной, наверное, по-другому стыдно. Если он что-то поленится или сделает неправильно - смотри, скажут, сын, а не можешь... Наверное, этот фактор тоже играет роль. И, вижу, уже расписывается как старший за верхнее сопряжение. Конечно, приятно: ему руководство доверяет…

***

Дома у Сергея Анатольевича Лапина до сих пор лежат несколько гирь. Нет-нет, да и потягает, помня, что был когда-то вторым гиревиком на шахте.

Самую тяжелую – двухпудовую – недавно отдал сыну. Вдруг и в этом пустяке станет похож на отца?

Игорь АЛЁХИН

г. Полысаево