Другая сторона медали
Династия
Николай Николаевич Чубуков, фронтовик, пришел на «Бачатский» помощником бурильщика в 1949-м, когда разрез дал первый уголь. Как все жил в землянке-засыпушке, бурстанок передвигал со товарищи при помощи ломов, на смену ездил на велосипеде. На пенсию отправился с железнодорожного крана. Вместе с женой – она на разрезе работала мотористкой, – ждет обещанного жилья в доме для фронтовиков, боится, что не дождется.
Юрий Николаевич Чубуков на «Бачатском» работал сварщиком. Работящий был мужик.
Александр Юрьевич Чубуков – машинист экскаватора, бригадир, Герой Кузбасса, бачатский стаж – два десятка лет.
Сергей Александрович Чубуков – машинист конвейера на одной из двух обогатительных фабрик разреза.
Александр Чубуков допускает, что у династии есть перспективы: разрез, который должен был жить до 1966-го года, неожиданно оказался долгожителем. Дальнейшая разведка месторождения по-новому определила будущее, и на сегодня разведанные промышленные запасы в отведенных границах составляют более 300 миллионов тонн, 37 процентов из них – коксующихся марок. Этого должно хватить еще на несколько поколений.
A story about the best
Уже многие годы и даже десятилетия фамилия у трудовой славы «Бачатского» японско-американо-белорусская. С примесями всяких иных нероссийских кровей. Именно из-за «бугра» везут сюда лучшую технику, дабы справляться с возрастающими объемами угледобычи, что невозможно без увеличения темпов грузоперевозок и вскрышных работ.
В эксплуатацию разрез был сдан в августе 1949 года, став вторым предприятием открытой угледобычи в Кузбассе. Проектная мощность – 300 тысяч тонн угля в год со сроком отработки месторождения за 18 лет. Уникальность разреза – угли как энергетических, так и коксующихся марок с низкой зольностью и высокой теплотворной способностью. Именно это сказалось на его долголетии. Средняя глубина отработки — 250 метров, это очень глубоко.
За шестьдесят с лишним лет жизни разрез отгрузил 270 миллионов тонн угля; второго угледобывающего предприятия с такими показателями в стране нет.
Вот динамика развития предприятия в тоннах с ярко выраженными поправками на кризисы в стране и мире.
1954 – 1151 тыс. т.
1974 – 3 149 тыс. т.
1989 – 7 974 тыс. т.
1992-1995 – около 5 млн. т в год.
1998 – 6 500 тыс. т.
2002 – 8 119 тыс. т.
2007 – 9 153 тыс. т.
2008 – 9 564 тыс. т.
2009 – 7 934 тыс. т.
2010 – 9 524 тыс. т.
В самые трудные годы, когда угольная отрасль теряла одно предприятие за другим, бачатцев спасала уникальность добываемых углей, отгружаемых более чем в полтора десятка стран ближнего и дальнего зарубежья и в два с лишним десятка регионов России.
Фамилия у бачатской славы не наша, зато имя русское: иностранцы появляются на разрезе лишь для монтажа импортной техники. В Сибири пока нет традиции садить за рычаги экскаваторов и самосвалов казахов или китайцев, а в кресла управленцев – поляков или австралийцев.
Рекордами да словами «впервые» бачатцев не удивишь.
Еще в 1966 году именно здесь была начата добыча коксующегося угля открытым способом – впервые в мировой и отечественной практике. Двумя годами раньше бригада И.Мартынова на строенной гидроустановке смыла за сезон 4,3 млн. м³ грунта, установив всесоюзный рекорд. Всесоюзные рекорды бригад П.Старцева, Н.Виноградова, В.Соловьева, В.Свержука, А.Петрова, А.Чубукова; три Героя Социалистического Труда, Лауреаты Государственной премии СССР и позднее РФ – это тоже отсюда, с «Бачатского»…
Кстати, оба последних рекорда созданы, иного слова не хочу, на экскаваторах Р&Н-2800 – 700-тонных американцах с объемом ковша 33 кубометра. В 2005 году бригада А.Петрова отгрузила из забоя 1 млн. м³ вскрышной породы, через два года бригада А.Чубукова – на автотранспорт 1 млн. 663 тыс. кубометров.
Рекорды случайными не бывает. Нередко на них работает сразу все предприятие. Обычно ставятся сразу несколько задач: испытать на максимальных нагрузках технику и людей, найти слабые места в организации процесса, решить какие-то краткосрочные задачи вроде подготовки очистного фронта или выполнения плана добычи, ну и так далее.
Обратная сторона рекорда – из-за них то, что вчера казалось невозможным, становится нормой. Но, наверное, в этом и есть логика развития. Но обратная сторона рекорда – и повышение нормативов, интенсификация труда, необходимость профроста, меньшие деньги за единицу произведенной продукции.
Чубуков обронил: «Когда отработано до автоматизма, никто не заморачивается в нюансах: получится-не получится. Всегда получится».
Наверное, это тоже логика. Тех, кого посылают на рекорд.
Арнольд Хорёк
Весной 2005 года на разрез поступил Р&Н-2800 № 149 – экскаватор фирмы Harnischfeger, каких в России раньше не было. Новое слово «харнишвегер» русское ухо почти сразу переименовало в «Шварценеггера», а потом, вернувшись к первоисточнику, странным образом метаморфизировало в «хорька».
На первом «хорьке» делала свой рекорд бригада А.Петрова. Второй «хорёк» достался бригаде Чубукова. От него ждали очень многого: спрос на уголь в те годы рос, нужно было готовить добычной фронт.
- Мы приехали, - вспоминает Александр Чубуков, - на готовую взорванную массу, там лежало 3 миллиона кубов. И нам сразу сказали, что меньше миллиона мы копать не должны. Потому что на каждый кусок угля уже есть контракты… Когда мы копали рекорд, мы только передавали друг другу рычаги. То есть первое число завтра – сегодня мы готовим машину, по полной проходим техосмотр – и началось! Без обедов: мы сами на это шли, осознанно. «БелАЗы» пересменок проходили прямо под экскаватором. Приезжала специально машина, доливала им масло, заправляла, чтобы цепочка сохранялась. Машин – сколько нужно!
- В таком ритме можно работать долго?
- Нельзя. Ни человек не выдержит, ни машина.
- Но, наверное, зато сплошной адреналин?
- Нет, усталость. Все управление на джойстиках, но напряжение колоссальное. Экскаватор вообще не останавливается. Работа на два подъезда, ни времени, ничего не чувствуешь… Был суточник – мы 63 тысячи кубометров за сутки выдали. Директор увидел, удивился: «Что ж, Александр Юрьевич, такой недовольный со смены?» А меня просто качает реально… А последние объемы делали в новогоднюю ночь. Утром в забое были и салют, и шампанское. Директор, начальники всех служб, экипаж собрали, белазисты, бульдозерист – куча народу!
- Допускаешь, что в жизни больше такого не случится?
- Надеюсь, будет.
Логика роста
Александр Чубуков – старший из трех братьев, к работе и дисциплине приучен с детства. Отучился в горном техникуме, прошел стажировку в шахте, после армии пришел на разрез, учился на курсах помощников машинистов экскаватора, строил квартиру в МЖК. Попав в бригаду, быстро дорос до машиниста экскаватора, во многом, говорит, благодаря Виталию Тумбинскому, с которым работал в паре и который «не жадничал».
- Есть машинисты, - объясняет, - которые просто жадничают, не дают рычаги молодым. Но не готовят на курсах готовых специалистов. Готовят теоретиков, чаще всего слабых. А дальше все через руки, все через практику... Сначала долго смотрел за манипуляциями, как он работал. Свободная минутка – смотришь… Потом начинал с процессов, не требующих особой ответственности… Самосвалов нет, экскаватор стоит в ожидании. Он дает рычаги и тебе диктует, каким как надо. Я так же многих учил… Он сидит сзади, у него аварийная кнопка под ладонью, чтобы остановить механизм; потихоньку переваливаешь с одной кучки в другую, с одного места на другое, и постепенно, постепенно начинаешь машину чувствовать. И пошло-пошло…
- Скажи, это всем дано – «машину чувствовать»?
- Некоторые могут работать всю жизнь и не научиться. Я молодой был, мне было интересно, действительно получал удовольствие от работы. Да, азарт, нотка такая, что в приподнятом настроении смена проходит…
Бригадиром Чубуков стал в 2004-м, на шестнадцатикубовом «Марионе» предпенсионного возраста. Через два года получил команду собирать бригаду на второго «хорька»:
- Сразу согласился, мой-то экскаватор перед списанием. Только дурак бы отказался... Да, и лопата большая, и интересно...
- И как быстро понял, что бригада получилась?
- Сразу. Ведь буквально через год мы начали очень серьезные цифры добывать… Потому что дефицит был вскрышных работ, под эти объемы нас и набирали, чтобы до угля быстрее доцарапаться…
Недавно Валерий Черепанов ушел от Чубукова бригадиром на первый Р&Н-2800. Прошедшим летом ездил он на международный турнир машинистов-операторов в Китай. Занял первое место.
- Вот наши люди. Вот что мы можем, - улыбается Чубуков.
О доблестях, о подвигах, о славе
Отдельная тема – его картины. В тридцать пять, шесть лет назад, с легкой руки жены вдруг начал писать-рисовать, и его картины теперь не только висят по стенам, но и появляются на выставках, вплоть до московских. Березки, полянки, море, небо, люди – интересно, говорит, все, что… интересно. Бывает, забывает про время, стараясь поймать светотень или выразить на холсте нечто неуловимое, но, безусловно, существующее.
Иногда, говорит, удается.
В этом его «отклонении» от нормы удивительна полнейшая бескорыстность. Не заработка ради, не славы для – ну, нравится человеку…
Но о славе мы все равно заговорили.
Спросил про изменения, которые произошли на разрезе на его памяти.
- Очень сильно. И люди изменились. Изменилось и отношение к труду. При Советах на шахтеров чуть ли не молились. Считалось – геройская профессия. А сейчас…
- Но за рубежом, к примеру, о героизме труда вообще не говорят. Там есть доходность, стабильность, престижность…Может, мы подменяем понятия? Может – человек должен быть здоровым, иметь любимую профессию, возможность прокормить семью? А мы вместо этого – «героизм»?
- Да, пожалуй, есть такая беда... Живой и здоровый, дожил до старости, поднял детей, дал им образование. И остаток жизни прожил для себя…
- А ты для себя не жил?
- Все, что жил для семьи, и получается – для себя. Я не понимаю такого – для себя… Нормально жил и живу. Каждый день нашей жизни чего-то стоит.
Игорь АЛЁХИН
Беловский район